Изучение и анализ материалов прессы РД по общественнополитической обстановке и влияния религий и религиозных организаций на ход и развитие политических, экономических, правовых, культурных и религиозных процессов свидетельствуют о методичном формировании некоторыми СМИ в общественном сознании дагестанцев протестных н
астроений. Осуществляется это при попустительстве, в некоторых случаях при поддержке властей разных уровней, методами и в формах экстремальной информационной политики, негласной поддержки и поощрении агрессивных, внеправовых, общественно опасных действий отдельных теневых, коррумпированных, корпоративных и национально патрональных, ультрарадикальных групп. Реализуется все это без всестороннего учёта последствий такой политики для безопасности граждан, общества, государства, и в зависимости от клановой политической и экономической, конъюнктуры и расстановки сил. Эскалация информационной напряжённости из тенденции прошлого года, в этом году перерастает в систему попыток провоцирования и проекции угроз и рисков для безопасности на болевых и уязвимых точках социально – экономического, политического, правового и религиозного организма и персоналиях дагестанского общества. Особую опасность представляют попытки некоторых СМИ персонифицировать ту или иную угрозу, перевести направление протестных настроений на руководства и сотрудников правоохранительных органов, представителей ДУМД, популярных религиозных лидеров, находящихся на острие борьбы с экстремизмом и терроризмом. В общество посылаются опасные по возможным последствиям сигналы о наличии в обществе адресатов «угрозы и опасности», определяется конкретная «мишень». Положение осложняется бездействием или неправомерными, валюнтаристскими, авторитарными решениями властей разных уровней, принимаемых в угоду корпоративным, клановым, коньюктурным интересам, без учёта последствий такой политики для общественной и государственной безопасности. При такой скрытой по сущности, агрессивной, националистической по содержанию и экстремистской по проявлениям, информационной политике некоторых СМИ, и столь же скрытой политической и идеологической их поддержке со стороны некоторых околовластных бизнесоргпреступных и сросшихся с ними политических сил, инициирование разноцелевых протестных акций, проецирование направления террористического удара по намеченной «мишени», и реализация теракта воспринимается некоторой частью общества как акт неизбежного возмездия. Эти настроения усугубились в течение первого квартала и апреля 2009 года. Несмотря на победные реляции властей об успехах во всех областях народного хозяйства, эти информационные потоки некоторых печатных СМИ в содержательной части имеют признаки тенденций, ведущих к расползанию и углублению противоречий, пронизывающих общество сверху и донизу. Видимо, это связано с наличием определённого, общественного страха за возможные социальные и политические последствия кризиса экономики, размахом и масштабами коррупции во власти, с ростом террористической активности, правового беспредела чиновников и связанных с ними оргпреступных групп. Это связано также с наличием неурегулированных старых споров и возникновением новых очагов конфликтов в Дагестане, не всегда понятными кадровыми перестановками и слухами о них, в условиях приближения окончания первого срока полномочий Президента. Понять эти информационные технологии можно. Нельзя оправдывать такие методы и формы, когда все это осуществляется осуждёнными гуманитарным опытом журналистики технологиями, и несёт в себе все признаки, присущие опасным видам информационного терроризма . Они стали представлять общественную опасность . Местные аналитики и политические обозреватели это видят, наблюдают, молчат. Никому не хочется попасть в немилость: а) властей, которые в каждом независимом от их воли мнении видят заговор, б) правоохранительных органов, превратившихся, как пишут СМИ, «из органов общественной безопасности в органы общественной опасности» и в меч административного возмездия властей, в) акул пера. Никому не хочется стать «мишенью атаки», которая потом будет списана на «террористов – ваххабитов» с формулировкой версии убийства: «в связи с служебной деятельностью». Его признаки – это отчуждение большинства народа от власти, выражения недоверия к ней пока еще в пассивной, локальной, массово неорганизованной политической форме. Локальные события этого периода свидетельствуют о вызревании в общественном сознании готовности к примыканию к открытым и массовым формам протеста, когда они организационно, идеологически, политически, экономически в наибольшей степени могут отвечать чаяниям народа. Не замечают этого лишь опьянённые собственной властью и уверовавшие в её непоколебимость, без поддержки народа, так как за это «заплачено и власть им предоставлена как право» на место под солнцем. Настораживают публикации, в которых МВД, ДУМД, активные идеологи борьбы с экстремизмом и терроризмом объявляются «консервативными, твердолобыми и неспособными к диалогу с властями и ваххабитами». Наиболее активные борцы за мир без терроризма изображаются «сторонниками» тех или иных шейхов, которые якобы не хотят примирения потому, что не хотят делиться с ваххабитами или иными «модернистами» своей монополией на духовную власть в Республике. Или же объявляются «деструктивными силами». Тем самым в общественное сознание внедряется мнение о некоем «тайном заговоре», противостоянии между МВД и властями, религиозными организациями и шейхами, властями и религиозными организациями. Этого в жизни нет. Но версия «заговора властей и религии» существует в больном воображении политологов атеистической волны и тех, кто во власти страха потери собственной власти или зон влияния и жизненных интересов. Шейхам земная власть не нужна. Они призывают к истине, поклоняются и служат Тому, Кто выше всего земного и не уподобляют Ему никого. Такое каноническое мнение лишено сенсационности, потому СМИ не обращают на это никакого внимания. Пропаганда порока увеличивает тиражи. Их не волнуют души людей, неразрывное единство цели религий и государства, сфокусированное на человеке, его отношении к Богу и милосердного отношения к сотворенным Им мирам и людям, независимо от расовой, социальной и религиозной принадлежности. Религия – духовный стратегический щит любого государства. Подрыв основ её безопасности, единства общин верующих всегда приводила и будет приводить к кризисам, смутам, раздорам и даже распаду государств, какими бы могучими материальными ресурсами они ни обладали. В федеральном Центре это поняли. Президентом, Правительством, признанными духовными лидерами Православной Церкви, мусульман и иудеев России принимаются взвешенные и сверенные с обстановкой в мире меры по интегрированию потенциала религиозных организаций в решение задач национального государственного строительства и международных отношений. Это перспективная политика и за ней будущее возрождения неразрывности духовного единства государства и религиозных организаций, государства и народов, объединённых общностью духовных целей во славу Единого и неделимого Отечества. Это чувствительное и уязвимое направление внутренней и внешней политики требует высокой ответственности, профессионализма, широты и глубины видения происходящего и прогнозирования их последствий для местного, регионального и международного мира и безопасности. В Дагестане борьба за земную власть и определение того, кто в доме «хозяин», заслонила все другие задачи строительства нового типа государственно религиозных отношений. Пророки посылаются тогда, когда земля стонет от порока По материалам «независимых» СМИ, в условиях кризиса социальное расслоение обозначило тенденцию общественно опасного недоверия отдельных категорий населения к Закону и приверженности к законности институтов власти разных уровней, гражданского общества, радикальных религиозных объединений, организаций и их лидеров, исповедующих идеологию войны как средства решения всех проблем. Тема для объективной, конструктивной критики имеется. Но порочная критика всего, что определяет общественное настроение, породила и как бы «исподтишка» идеологически обосновывает столь же порочный поведенческий нигилизм, особенно правовой. Он стал составным элементом информационного выражения протеста по формуле, вот газеты пишут; «властям можно, почему нам, народу, нельзя». Пророков и пороков не бывает много или мало. Пророки тогда и посылаются, когда земля стонет от порока, луна чернеет от злобы, солнце сворачивается от гнева, а Всевидящий являет свою очередную милость людям и даёт шанс для преодоления порока и воцарения мира. Прежде чем пропагандировать земные порочные страсти, можно было бы подумать о том, что почемуто людей, следующих Закону во все времена, всегда меньше, чем тех, кто следует собственным порокам и политическим пристрастиям. Чаше всего закон нарушают те, кто призван его зашишать и оберегать народ от беззакония . Это правило хорошо усвоили в наших СМИ, они видят видимое, слышат слышимое. Закон о СМИ предоставил журналистам широкие права, но избавил их от ответственности за последствия разрушительного Слова. Слово для разумеющих, есть знамение Всевышнего. Знамениями Творца торговать нельзя. Ошибочно полагать, что тиражируемый порок «прибылен» на земле, он убыточен и в начале, и в конце Пути. Притяжение земли и порока слишком велико для большинства . Всем не легко, особенно в период смуты, кризисов, переходных фаз высоких давлений. Выбор пути, верного решения, не всегда прост. Когда общество в смятении, только лицемер, пиарщик, циник или отъявленный карьерист – мошенник, мститель, ростовщик и взяточник или казнокрад, могут забыть о вере, разуме, совести, милосердии, неразрывности духовного единства государства и религии и неделимости безопасности. Это правило относится не только к тем, кто пишет в газетах о жизни, но и к тем, кто принёс присягу народу и взялся обустроить безопасность жизни по закону и справедливости . Когда общество бурлит, ищет точку опоры, опытный пиарщик может без особого труда, но за «особенную цену» сформировать и создать идеологическуя платформу для оправдания неправовых (зульм, насилия, гнета, порочных), чаще силовых методов, решения всех вопросов. Он может запустить механизмы информационной подготовки общественного мнения к очередному «долой, геть, руки прочь», резонансному митингу протеста и восприятию идеологии «сильной руки» и террора, как неизбежности. Скорее всего, даже нескольких «веерных» митингов и терактов, в отношении популярных представителей властей, их окружения, религиозных лидеров и против руководящих и рядовых сотрудников правоохранительных органов. Это испытанный информационный приём отвлечения внимания населения от возможных акций политического протеста путем шоковой терапии граждан Страхом. В народе, не без помощи СМИ, начинают распространяться слухи, если сняли с работы или убили такогото, значит, те, кто это сделал, «договорился и «купил» лицензию на вакансию или ликвидацию». В результате растёт недоверие к властям в целом. Опасней всего, когда это недоверие пытаются перенаправить к властным федеральным структурам, обвиняют их в своих собственных, региональных просчётах и ошибках. Подобными провокациями натравливают местное общественное мнение против курса политики федерального Центра. Примеров в жизни предостаточно. Любое, даже чисто криминальное убийство, обыгрывается как «политический заказ деструктивных сил», сигнал к очередным репрессиям с политическими оппонентами, особенно, если политические пристрастия центров влияния, бизнес и оргпреступных групп в зоне интересов (городе, районе) совпадают и выступают на стороне одной из сторон конфликта. Таким образом разрывается единство национального экономического, политического, культурного и религиозного пространства Дагестана. Республика раздробляется на «зоны интересов» со своими «смотрящими», «разводящими», своими и чужими. Свои используя административный ресурс властей, захватывают командные высоты везде, и тогда не закон, а понятия правят обществом. Общество криминализируется. Его явные признаки; чудовищный размах коррупции, сращивание государственного аппарата с теневым бизнесом и оргпреступными группами, систематические заказные теракты, прикрываемые религиозной, национальной, политической оболочкой или в связи с «профессиональной деятельностью». По материалам СМИ не сложно представить географию возможных провокаций и даже возможных террористических атак: Махачкала, Хасавюрт, Южный Дагестан . В реальности опасности таких терактов в этих зонах сомневаться на приходится. Теракты в Дагестане стали инструментом кризисной политики и попыток внеправового управления обществом Страхом. Прогнозируемые теракты станут поводом для очередных сенсационных разоблачений властей и правоохранительных органов в СМИ. По всей вероятности, будет осуществлена «неотложность», доказана правильность очередной кадровой «зачистки», и обоснована необходимость силовой «прибыльной» спецоперации. Такой вывод неизбежно вытекает из анализа информационного потока и логики идеологического сопровождения развивающихся непростых событий в указанных конфликтогенных зонах. В эти «зоны риска» переместились информационные фокусы центров политической и террористической активности. К ним и к их видным политическим, религиозным, национальным, правоохранительным деятелям и тем, кто их патронирует, приковано общественное внимание. Прав наш прогноз или мы переоцениваем опасность, покажет время. Очень хочется ошибиться, хотя бы в этот раз. В Дагестане некоторые местные руководители мыслят о современности категориями ханов и наибов 19 века, забыли исторические уроки. Чем больше чиновники разных рангов окружают себя охраной, фактически клановыми, незаконными вооружёнными формированиями, для «безопасности короны и престола», тем выше их уязвимость и неприязнь к ним со стороны налогоплательщиков. Таким образом, информационная подготовка общественного мнения через СМИ опережает конкретное экстремистское, террористическое проявление, действие, и создаёт иллюзию правомерности выдвинутых «версий» преступления и мотивов к его общественному осуждению или оправданию. Однако, есть но... Как у властей и журналистов, так и у народа своя логика «понятий», свои «источники информации» и своё измерение «шкалы ценностей». После подобных публикаций, народная молва способствуют ещё большему отчуждению народа от якобы зарвавшейся власти, которые «не умеют защищать даже самих себя от самоедства». В этих условиях некоторые СМИ, с одной стороны, вроде бы отражают (не всегда объективно) сложность происходящих процессов. С другой, не всегда оправданно, с точки зрения морали, общественной безопасности и гражданской ответственности, выступают в роли ускорителей созревания, организационного оформления и выражения протеста не правовыми методами. Они генерируют и распространяют идеи, лозунги и призывы, усугубляющие противоречия и расширяющие зоны сползания к напряжённости, как бы «нащупывают» и определяют объекты информационных атак, вслед за которыми в Дагестане всегда следуют «неожиданные» отставки и невосполнимые боевые удары. В том числе и по самим журналистам и народным трибунам, работающим с «горючим материалом в агрессивной социальной, политической, правовой и религиозной среде».
|